– Зачем? Замок большой, мы всех прекрасно разместим.

– Нам так привычней, Кхели, – попытался возразить горец.

– Тем не менее в комнатах гораздо удобнее. Во дворе место хозяйственным постройкам, а не людям.

Дискуссия могла бы затянуться надолго, Халай вознамерился настоять на своем, однако Барса его упорство не устраивало. О чем он приказным тоном и заявил. Горцы разместятся в замке! В этом случае возражений, конечно, не последовало, хотя горцы довольными не выглядели. В конечном итоге сошлись на том, что шатры во дворе все-таки поставят, и часть горцев будет там время от времен ночевать, раз уж им так комфортней. Агррами таким решением остались довольны.

– Для чего такие сложности? – шепотом спросил Халай. – Ты же знаешь, Ото’о Ша, мы не любим каменных стен вокруг, если это не наши горы.

– Потерпите, – так же шепотом ответил Маркус на языке агррами, цепким взглядом хищника наблюдая за передвижениями замковой челяди. – Мне нужны верные люди внутри замка.

– Людям графа ты не доверяешь?

– Именно. Ни им, ни местным. Я знаю, что среди них есть люди посланцев и они затаились. Ох, чувствую, родич, все стало еще сложней. Опасность рядом, у меня шерсть дыбом.

– Так плохо? – обеспокоился горец. Чутью Барса он доверял безоговорочно.

– Хуже, Халай, – Барс вздохнул, – не понимаю я ничего. Никак не разберусь, отчего такая травля, неужто из-за наследства, пусть и такого богатого? Но вот чую, скоро нам туго придется.

– Почему же граф так беспечно себя ведет? – Горец посмотрел в спину де Энакера, тот был спокоен и даже весел.

– Он думает, что с приездом в Шевроз все кончится. Оно бы и было так, ведь, вступив во владения, Астор разрушит все планы тех, кто нанял убийц. Но это, во-первых, если дело и впрямь в наследстве, только вот доказательств этому, сам понимаешь, никаких. А во– вторых, убийцы могут пойти и дальше. Они, предположительно, уже отправили на встречу с Холосом одного законного графа.

– И что примечательно, сделали это аккуратно, не подкопаешься, – заметил тихо подошедший Борн. Причем говорил он тоже на языке агррами. – Ни магии, ни яда, но старика и впрямь убили.

– Откуда знаешь? – не слишком удивился Барс.

– Знаю, – с намеком сказал телохранитель, – об этом мы еще успеем поговорить.

– Ну-ну…

Слуги расторопно разместили людей. Замок действительно был достаточно большой, места вполне хватало и охране. Половина казарм давно пустовала. Прежний хозяин не держал полный гарнизон.

– Ну что ж, герцог, – де Энакер довольно улыбнулся, – похоже, действительно добрались!

Маркус на это оптимистичное замечание ответил недовольным молчанием. Портить настроение графу и Астор категорически не хотелось, у них сегодня, можно сказать, праздник. Только вот жизнь дороже.

Они расположились в кабинете прежнего графа. Слуги принесли напитки, кланяясь, сообщили, что комнаты для господ уже готовы, а обед подадут через полчаса.

Астор потянулась к бокалу с виноградным соком, однако Маркус быстро перехватил ее руку.

– Что такое? – удивилась девушка.

– Ты, кажется, забыла одно правило: без проверки из чужих рук ничего не брать.

– Но я пить хочу… – Тон недоуменно-обиженный.

Барс даже комментировать не стал. Взял бокал, тщательно понюхал сок, напрягая свое звериное чутье, и только убедившись, что ничего опасного нет, отдал Астор.

Когда-то давно он научился такой полезной вещи, как определение ядов с помощью коротенького наговора «отведение зла». Да к тому же большинство отравляющих веществ имеет хоть и слабый, но особый запах. А Барс никогда не забывал запахов, которые попадались ему хоть раз в жизни.

– Герцог, по-моему, это уже слишком, – покачал головой Галатон. – Мы что же, теперь и в собственном доме должны всего бояться?

Маркус коротким жестом приказал слуге выйти. Тот сразу смекнул, кто тут на самом деле командует, и быстренько исчез из комнаты. Барс закрыл за ним дверь и остался стоять, подперев спиной дверь, словно это самое удобное в комнате место. Уши его чутко ловили любые звуки, доносящиеся снаружи.

– В собственном доме можете не бояться, – серьезно ответил Маркус. – А сюда вы только что приехали. И формально, если помните, еще не владеете Шеврозом. Для этого нужно выполнить кое-какие процедуры. А это дело небыстрое.

Этому правилу, насколько знал Маркус, уже несколько веков. Десять глав самых знатных семейств королевства должны были одобрить передачу наследства и заверить его законность. А для этого будущий владелец должен был прожить в своих владениях хотя бы две недели. Бывало, что совет наследника и не одобрял, передавал право на собственность другим родственникам. Но это чаще было чисто политическим решением. Совет десяти – наиболее влиятельные в государстве люди, они фактически им правят. Чаще процедура являлась всего лишь формальностью, все-таки чтобы отказать наследнику в праве владеть завещанным имуществом, нужен серьезный повод, но тем не менее это закон – и тут ничего не поделаешь.

– Это всего лишь формальность, – пожал плечами граф.

– Простите за грубость, Галатон, но вы притворяетесь или в самом деле не понимаете всей серьезности ситуации?! – сердито рыкнул герцог. Его уже начала выводить из себя эта беспечность и то, что ему, как последнему параноику, приходится одному обо всем беспокоиться. – Вас пытаются убить! И у убийцы осталось не так уж много времени, чтобы сделать это. Но я думаю, что заказчик не остановится ни перед чем, даже когда вы вступите в права собственности. Прежнего графа он убил без колебаний!

Маркус отошел от двери и теперь нависал над графом устрашающей горой. Сейчас он казался еще больше, чем прежде, словно внезапно прибавил в росте. Де Энакеру начало казаться, что он маленькая мышка, которую разъяренный кот сейчас просто прихлопнет лапой.

– Разве де Шевроз умер не от сердечного приступа? – все же отважился спросить граф.

– Графа де Шевроза действительно убили, – обыденным тоном сообщил Борн, занявший место Барса у двери. Они словно бы сговорились никого не выпускать из помещения, пока не закончат этот разговор. – Заинтересованные… гм… люди провели расследование. Способ, которым убили графа де Шевроза, выяснить не удалось. Но то, что инфаркт был вызван искусственным путем, доказано безоговорочно.

– То есть его в самом деле?.. А я все же сомневался…

Все взгляды скрестились на Борне, словно ждали, что он опровергнет собственные слова. Телохранитель безразлично пожал плечами. Он сказал все, что собирался.

Де Энакер, перестав ощущать на себе давящий взгляд Барса, почувствовал себя чуть уверенней. Спросил более осмысленно:

– Откуда вам все это известно?

– И не только это? – хмыкнул Маркус.

– Ты уверен, что сейчас самое время для таких разговоров? – все тем же невозмутимым тоном поинтересовался Борн, вопрос графа он благополучно проигнорировал.

– Вот сейчас, по-моему, как раз самое время, – кивнул де Энхард. – Мы четверо здесь самые заинтересованные лица, а ты, как я подозреваю, из нас самый осведомленный.

– Ну хорошо. – Борн наконец тоже отлепился от двери и, подойдя к свободному креслу, сел. – Начнем, пожалуй, с вопроса: герцог, ты знал, на что соглашаешься, когда позволил себя вылечить?

– Насколько это было возможно в тот момент.

– Это не ответ! – нахмурился Борн.

– Каков вопрос.

Они столкнулись взглядами. Маркус понимал, что Борн просто не хочет говорить кое о чем при посторонних, потому пытается выяснить, что же конкретно знает собеседник. В то же время Борн, по-видимому, вынужден будет ответить на любой прямой вопрос Барса. Разговор не ладился.

Барс задумался. Возможно, графу и Астор и впрямь не следовало знать всего. Вот только как избежать этого? Все-таки Борну придется смириться с тем, что какую-то информацию придется выдать. Но если получится, не сказать лишнего.

– Ладно, – наконец заговорил Барс, осторожно подбирая слова, – я знаю все, о чем ты дважды говорил с некой особой на той поляне.